В день рождения «Железного Гая» вспоминаем о его подвигах

Сегодня, 18 февраля, 135 лет назад в семье народного учителя в Тебризе на свет появился военачальник, участник Гражданской войны Гайк Бжишкян, более известный нам как Гая Дмитриевич Гай. Имя этого великого человека навсегда вписано в историю нашего края, ведь он встал во главе 24-ой Симбирской дивизии (более известной как «Железной») и освободил наш город от захвата белочехами.

С самого юношества Гайк Бжишкян был активным участником революционного движения. Уже в шестнадцать лет Гаю пришлось покинуть свою родину и отправиться в Баку из-за преследований правительства за покушение на царского наместника в Грузии. Военный талант Гая Дмитриевича проявился уже в годы Первой мировой войны, когда на Кавказском фронте он руководил дружиной. Тогда он был награжден двумя Георгиевскими крестами, одной Георгиевской медалью и произведен в офицеры.

— В Симбирске, по предложению товарища Куйбышева и товарища Варейкиса, я объединил все отряды Самары и Симбирска в сводный отряд Самаро-Симбирских дружин под своим командованием, с боевой задачей: оборона Сенгилея. В течение июня и июля 1918 г. мы вели ожесточенные бои с чехами каппелевцами, отбивая их наступления на Сенгилей и Симбирск. Несмотря на то, что я со своим отрядом оказался в окружении под Сенгилеем, этими боями мы дали возможность Куйбышеву и Тухачевскому организовать штаб Первой армии. Очутившись вне опасности после трехдневного марша, дойдя до станции Майна, я получил приказ переформировать сводный отряд в роты, полки и бригады. Здесь и была организована Первая регулярная Самаро-Симбирская дивизия Красной Армии, та самая, которую назвали «Железной дивизией», — такие слова Гая приводит газета «Пролетарский путь».

Появление на свет Железной дивизии стало важнейшим событием для победы над белочехами. После того, как командарм Михаил Тухачевский принял решение усилить ее действующими на тот момент в главном направлении частями Инзенской и Пензенской дивизий, а 24 августа организовали наступление на сызранском направлении, у Симбирской дивизии были надежно обеспечены фланги и появилось преимущество.

Уже 6 и 7 сентября 1918 года в штабе 1-ой армии на заседании Революционного военного совета армии Гайк Бжишкян доложил о готовности «Железной дивизии» к наступлению. К тому моменту ударная группировка уже имела 8 тысяч штыков и превосходила противника как в живой силе, так и в боевой технике.

12 сентября в 6 утра после продолжительных боев на подступах к Симбирску артиллерийская канонада нарушила тишину, обозначив начало штурма. Первыми к бою приступили 1-й Московский, 2-й Симбирский, Курский и отдельный кавалерийский дивизион, которые заставили белогвардейцев начать отступление.

— В районах Винновки, Слободы Туть, Киндяковки были уничтожены отборные офицерские отряды белых и к исходу того же дня Симбирск был очищен от белогвардейских банд. Они стремясь задержать наступление красных в районе Конной Слободы, подожгли деревянный мост через Свиягу, но подошедшими бойцами Московского полка пожар на мосту был ликвидирован… — вспоминал участник Гражданской войны Иван Кулемин.

Уже вечером 12 сентября на Соборной площади состоялся митинг политработников и красноармейцев славной 24-й Симбирской Железной дивизии совместно с трудящимися освобожденного города, на котором было принято решение послать Владимиру Ленину телеграмму: «Москва, Кремль, В.И. Ленину. Взятие Вашего родного города это ответ на одну Вашу рану, а за другую будет Самара».

На следующий день начальник штаба Железной дивизии Эдуард Вилумсон сообщил в штаб 1-й армии: «Противник ушел за Волгу, но под огнем нашей артиллерии вынужден отойти и с ближайшего разъезда обстреливает правый берег Волги и железно-дорожный мост. Трофеи до сих пор подсчитываются…» Так Симбирск был освобожден от захвата белогвардейцами.

Окончание боев гражданской войны не стало завершением для военной карьеры Гая Дмитриевича Гая. Он остался в рядах советской конницы и продолжил командовать кавалерийскими соединениями, а также вложил немало сил в обучение и воспитание молодых бойцов.

Окончив адъюнктуру Военной академии имени М.В. Фрунзе, Гай завершил свой военный путь и перешел к преподаванию. Ему понадобилось совсем мало времени для написания более десятка научных работ и получения звания профессора.

— Лозунг красного командира-историка: хранить героические традиции гражданской войны, всесторонне изучать ее богатейший опыт, критически его анализировать, — говорил командир Железной дивизии.

Однако в 1935 году для Гая Дмитриевича начались трудные времена: последовал период культа личности Сталина. Гайк Бжишкян был уволен со всех постов, исключен из коммунистической партии, арестован и обвинен в «создании военно-фашистской организации в Рабоче-крестьянской Красной Армии». 15 октября его приговорили к пятилетнему тюремному заключению за причастность к контрреволюционной группе. Два года он находился в заключении, а в 1917 году в ходе кампании массовых «чисток» в Красной Армии был расстрелян и погиб в 50-летнем возрасте. Позже его посмертно реабилитировали.

По материалам и фото Государственного архива новейшей истории Ульяновской области